Из истории

Русский кремль – это не только оборонительное сооружение сугубо практичного назначения, как мрачный замок феодала, одним своим видом подавлявший живущих у подножья его стен горожан, а всегда центр жизни целого края, наполненный жилыми, административными и общественными постройками, сосредоточие его реликвий, убежище окрестного населения при военных невзгодах. Это все придает архитектуре русских кремлей в значительной степени демократический характер.

Нижегородский кремль возник в XIII веке как укрепленный пункт, гарнизон которого оберегал от врагов место впадения Оки в Волгу. Под охраной кремля выросли посады и слободы. Ограды посадов, а по существу городские стены, представляют собой второй тип укреплений. Обычно в древнерусских городах они возводились деревянными по земляным валам. По мере роста населения посада появлялись новые концентрические линии валов и стен. Так, в нижегородской описи начала XVII века занесены две такие линии укреплений, причем известно, что защитные валы Нижегородского посада существовали еще в XIV веке.

Третьим типом укрепленных мест были монастыри, зачастую представляющие собой настоящие крепости с сильной артиллерией и гарнизоном профессиональных воинов. Многие монастыри занимали стратегически важные пункты, а пригородные нередко образовывали систему фортов, которые прикрывали подступы к городу в наиболее уязвимых направлениях, защищали слободы, лепившиеся у их стен. Можно считать, что таково было назначение и нижегородских монастырей – Печерского и Благовещенского, стоявших выше и ниже города по берегам рек.

Нижегородский кремль имеет уникальное расположение. Он стоит на высоких холмах (Дятловы горы), прямо у слияния двух могучих рек – Волги и Оки. Отсюда начинается история Нижнего Новгорода. Первое летописное известие о постройке на холме, господствующем над устьем Оки, деревянного кремля относится к 1221 году. С этого времени Нижний Новгород все чаще появляется на страницах русской истории.

Название города – Новгород, то есть «новый город», – привело историков к мысли о существовании некоего более раннего поселения. Гипотеза о «Старом городке» неоднократно поддерживалась историками, при этом высказывались версии о болгарском, мордовском-эрзя («Абрамов городок») или русском («суздальский старый город») происхождении этого города. Делались попытки доказать идентичность «старого городка» с булгарскими городами Ошел, Бряхимов и Великим городом. Археологические данные не поддерживают ни одну из гипотез, демонстрируя отсутствие каких-либо более ранних построек на территории Нижегородского кремля и в окрестностях Нижнего. Относительно появления прилагательного «нижний», появившегося в названии города в более поздних летописных источниках, существует несколько предположений. Первое – для отличия от Новгорода Великого и других Новгородов, поскольку город находился в «низовских землях»; второе – город находился ниже относительно «Старого городка», расположенного выше по Оке; а третье – город находился вниз по Волге от Городца (Городец расположен на левом берегу Волги, в 53 км выше Нижнего Новгорода, одно из древнейших русских поселений на Средней Волге, основан во 2-й половине XII века).

Основание Нижнего Новгорода стало началом активного расширения русского влияния на мордовские земли. В 1365–1368 годах было начато в кремле строительство каменных стен. «Лета 6882 году (1374) князь Дмитрий Константинович велел делать каменную стену и зачаты делать Дмитровские ворота».

Русские летописцы считали сооружение кремлей важными вехами в жизни народа и почти всегда фиксировали начало таких работ. Но отрывочные данные летописей, не раз переписанных, иногда искаженных, следует сопоставлять со всеми возможными источниками. Так, большинство летописных сводов упоминают о постройке Нижегородского кремля лишь в связи с прибытием для руководства строительством его зодчего Петра Фрязина. Дополняют эти сведения только записи Соликамского летописца, дошедшего до нас в сравнительно поздних списках XVIII века и поэтому не всеми считавшегося надежным историческим источником. Однако слова его, приводимые под 1500-м годом, обращают на себя особое внимание: «Заложили Сентября 1 дня в Нижнем Новгороде Тверскую башню. Того ж году бысть явление на небеси: звезда хвостоватая, которая была видима 33 дня». Таким образом, начало постройки кремля связывается с появлением «хвостоватой» кометы, путь которой действительно был прослежен очевидцами от Китая через территорию Европейской России вплоть до середины Атлантического океана в течение длительного срока – с мая по июль 1500 года. Поскольку в ближайшие к этой дате годы никаких комет не наблюдалось до появления в августе 1531 года кометы Галлея, следует отнестись с полным доверием к показаниям Соликамского летописца.

В настоящее время башни с названием «Тверская» в Нижегородском кремле нет. Одни считают, что так называлась Алексеевская, теперь Кладовая башня, другие – Ивановская. Второе предположение основательнее, поскольку эта башня находится в наиболее ответственном месте обороны, защищая торговый посад и пристани, безопасность которых должна была быть обеспечена в первую очередь. Можно предположить, что именно законченная в начале XVI столетия Ивановская башня с прилегающим к ней участком стены заставила отступить многотысячное татарское войско, обложившее город в 1505 году. Успешная оборона от сильного противника легла в основу нескольких легенд, которые, несомненно, отразили в сознании народа уверенность в том, что Нижегородский кремль стал для врагов неприступным.

Поскольку исследование кремля при реставрации показало, что стены возводились одновременно по всему периметру, а башни были единообразными по планировке и внутреннему устройству, напрашивается вывод об изначальном существовании общего плана строительства кремля. А если уже с 1500 года была выбрана система обороны и начертание плана, то сооружение отдельных прясел и башен становилось уже чисто технической задачей, и на их решении не могли существенно сказываться ни смена мастеров, ни перерывы в строительных работах. Таким образом, Нижегородский кремль, прекрасное по архитектуре и передовое по военно-оборонительной технике сооружение, заложил в 1500 году талантливый зодчий и знающий инженер, имя которого, к сожалению, остается нам неизвестным. Однако имя другого руководителя строительства кремля – Петра Фрязина – пользуется большой популярностью, тем более что упоминается оно во многих летописях. Прибытие Петра Фрязина в Нижний Новгород различные списки летописей приурочивают к 1508, 1509, 1510 и, наконец, к 1512 году. Из наиболее пространного описания событий этого периода можно заключить, что осенью 1509 года была заложена стена около Дмитровской башни, а весною следующего года «прислал князь великий Василий Иванович боярина своего Петра Фрязина, повеле ему ров копати в Нове граде Нижнем, куда быти городской стене и обложи на семи верстах», т.е. речь идет не о стенах кремля, такую большую протяженность могли иметь только дерево-земляные укрепления посада. Прибавление к имени мастера титула «боярин» встречается и в других летописях, причем в некоторых списках добавляется второе имя – Петр Френчушко Фрязин, что дает основание считать его полным именем – Пьетро Франческо. Однако в Никоновой летописи сказано просто – Петр Фрянчушко, без добавки «Фрязин», что в те времена обозначало «итальянец», и поэтому некоторые исследователи расшифровывали эту приставку как «Петр французский». Имя зодчего Петра Фрязина упоминается в документах XVI века только один раз и только в связи с постройкой Нижегородского кремля. Это вызвало многочисленные догадки и предположения, которые, однако, не вносят никакой ясности в этот вопрос. Некоторые авторы отождествляют его даже с Пьетро Антонио Солари, что лишено оснований, поскольку письмо, датированное 24 ноября 1493 года, содержит известие о смерти Солари в России.

В сущности, споры о Петре Фрязине не имеют большого значения, тем более что вряд ли можно считать его главным автором Нижегородского кремля. По своему происхождению мастер мог быть и русским, поскольку прослеживается характер русского оборонного зодчества конца XV начала XVI века. Если собрать воедино все приведенные в летописях даты строительства Нижегородского кремля, то окажется, что работы производились с 1500, затем с 1508–1512 годов, следовательно, закончиться они должны были не позже 1515 года в соответствии со сроками того времени, обычными при постройке крупного объекта. Возможно, что Нижегородский кремль строился с перерывом, но так или иначе работа Петра Фрязина в Нижнем Новгороде охватывает всего около трети общего времени строительства и приходится на его завершающий период.

От первых ста лет существования кремля не сохранилось ни описей, ни рисунков, ни чертежей, тогда как многие строения его дошли до нас в искаженном, разрушенном или перестроенном виде. Если судить по описи 1622 года, то, исключая две башни, разобранные в XVIII веке, и перестроенную Белую башню, все остальные сохранились и посейчас почти в неизмененном виде. Первоначально оборонительная система кремля включала 13 башен, сходных по устройству, но по форме плана делившихся на два типа. Квадратные башни имели ворота, были более крупными и занимали ответственные места обороны. В первой половине XVII века использовались только двое из этих ворот, те, что были в главных башнях: Дмитровской – в верхней части кремля и Ивановской – в нижней. Оборона их была усилена дополнительными укреплениями и устройствами.

Между квадратными башнями размещались круглые, меньшие по своему объему. Только над крутыми откосами Почайнского оврага этот порядок был изменен и здесь стояли одни круглые башни. Поэтому из 13 башен квадратных было пять, а круглых – восемь. Башни назывались по стоявшим близ них церквям, некоторые вовсе не имели названия, у других же их было несколько.

План кремля в первой половине XVII в.
Реконструкция С.А. Агафонова.
Башни:
1 – Дмитровская;
2 – Пороховая;
3 – Георгиевская;
4 – Борисоглебская;
5 – Зачатская;
6 – Белая;
7 – Ивановская;
8 – Часовая;
9 – Северная;
10 – Тайницкая;
11 – Коромыслова;
12 – Никольская;
13 – Кладовая;
14 – Спасский собор;
15 – Архангельский собор;
16 – Воскресенская церковь и монастырь;
17 – церковь Петра Митрополита;
18 – церковь Иоанна Богослова;
19 – Симеоновский монастырь;
20 – Духовской монастырь;
21 – подворье Дудина монастыря;
22 – подворье Печерского монастыря;
23 – съезжая изба;
24,25,26,27 – группы жилых дворов;
28 – житничной двор.

Вот порядок расположения и варианты названий: квадратная Георгиевская (Егорьевская) – на восточном конце кремля на бровке волжского берега; внизу под ней круглая Борисоглебская, квадратная Зачатская (сейчас не существует), круглая Белая (Семионовская), квадратная Ивановская, на горе круглая Часовая, где были городские часы, над Почайной – круглые Северная (Ильинская), Тайницкая (Мироносицкая) и Коромыслова, далее квадратная Никольская и круглая Кладовая (Цейхгаузная, Алексеевская), квадратная Дмитровская (Дмитриевская) – главные ворота кремля и, наконец, круглая Пороховая (Спасская), соседняя с Георгиевской.

За первые 150 лет, прошедшие со времени постройки кремля, роль и значение его в сильной степени изменились. Из пограничной крепости он превращался в тыловую опорную базу. Однако еще в начале XVII века под защитой кремлевских стен посадские люди Нижнего Новгорода могли увереннее проводить самостоятельную политику, независимую от менявшейся в Москве шаткой власти, собирать силы для освобождения страны от интервентов. К восстановлению обороноспособности города после событий начала XVII века приступили в 1619 году, когда были возобновлены укрепления посада. В следующем году покрыли тесом 1200 погонных метров, т. е. две трети кремлевских стен, перестроили Белую и Борисоглебскую башни. Всего на ремонт кремля была затрачена крупная по тем временам сумма – 1248 рублей.

В начале XVIII века оборонное значение Нижегородского кремля было окончательно потеряно, и он был исключен из списка крепостей Российской империи. Однако некоторые работы по ремонту кремля производятся, и, видимо, именно починки конца XVII – первой половины XVIII века, по традиции, выполнявшиеся еще с соблюдением прежних норм крепостных сооружений, сберегли в кремле основные черты средневекового русского оборонного зодчества. Вплоть до середины XVIII века Нижегородский кремль рассматривался еще как оборонительное сооружение, однако тогда считали достаточным сохранить его средневековую систему обороны – удаление от границ не требовало коренной модернизации укреплений. Поэтому в целом на содержание кремля не обращалось большого внимания, и по описи 1765 года видно, что кремль находился в сильно обветшавшем состоянии.

В XVIII и особенно в XIX веке оставшиеся от средневековья каменные городские стены стали анахронизмом. Если город стоял близко к границе и нуждался в обороне, укрепления его приспосабливались к новым условиям. В таких случаях старые стены заменяли новыми фортификациями. Если опасность вражеского вторжения непосредственно не угрожала городу, то ненужные более оборонные сооружения, требующие на свое содержание лишние затраты из городского бюджета, просто сносили.

По запросу Шляхетного кадетского корпуса, собиравшего материал для «Российского нового атласа», опись кремля в Нижнем Новгороде впервые была выполнена в научных целях. Неприглядная картина грозящих обвалом стен с полусгнившими кровлями и ветхие шатры на башнях не могли импонировать губернскому начальству, занятому приведением в благопристойный вид вверенного ему города. Зимой 1785 года нижегородский губернатор И. М. Ребиндер и губернский архитектор Я. А. Ананьин осмотрели повреждения кремля, а в мае того же года был получен указ об отпуске на ремонт кремля ежегодно по 7500 рублей в течение 4 лет. Однако международная обстановка была в эти годы весьма сложной и в 1788 году деньги перестали поступать из центрального казначейства. Работы, однако, не прекращались и продолжались на средства, не израсходованные от прошлых ассигнований, часть которых была прежде пущена в оборот под проценты. Кроме того, оставались еще заготовленные ранее строительные материалы.

Ремонт Нижегородского кремля 1785–1790 годов, который проходил под общим руководством губернатора И. М. Ребиндера, получил печальную известность, поскольку совершенно изменил облик кремля как оборонного сооружения. Архитектор Я. А. Ананьин и производивший работы губернский землемер М. Тернягин придали кремлю новый для него характер. Кровли со стен были сняты, а зубцы понижены на 2/3 высоты; на башнях заложены боевые окна, взамен которых оставлены прямоугольные обычного типа проемы, шатровые кровли заменены пологими конусами, а по краям их установлены балюстрады из точеных деревянных балясин. Все каменные части кремля побелены, а крыши покрашены красной краской. Башням было найдено новое использование, в них разместились склады пороха, железа, провианта, амуниции, губернский архив, участок полиции, полковое казначейство, военный суд, школа для солдатских детей и т. п.

В первой половине XIX века оставшиеся сооружения кремля поддерживались в удовлетворительном техническом состоянии. Регулярные починки были тем более необходимы, что в эти годы пожары и сильные ветры неоднократно повреждали ту или другую из башен. Ворота Ивановской и Дмитровской башен, через которые в те годы только и можно было проехать из верхней части города в нижнюю, по своей недостаточной ширине все больше и больше затрудняют увеличивающееся с каждым годом гужевое движение. Поэтому в стенах рядом с Ивановской и Дмитровской башнями еще в 1815 году были пробиты ворота, в 1834 году – в прясле между Кладовой и Дмитровской башнями, а в 1837 году – между Пороховой и Георгиевской.

Северная сторона кремля между Белой и Георгиевской башнями, при ремонте 1785—1790 годов разобранная и замененная новой, более низкой, но еще сохранявшей крепостной характер, в 1833—1834 годах была вновь переложена в еще более простом виде. Позднее (1834—1837) были засыпаны рвы, на месте которых устроены бульвары, а от Коромысловой до Кладовой башни сделана глубокая выемка для более удобного сообщения между верхней и нижней частями города. В течение первой половины XIX столетия из кремля была вынесена жилая застройка, уничтожены все деревянные церкви и три каменные. Во второй половине столетия новые сооружения не строились, улучшалось только благоустройство, разбивались новые сады и бульвары, выравнивались и укреплялись откосы. В 1896 году при подготовке к Всероссийской промышленной и художественной выставке в кремль был проведен трамвай, а для подъема в гору устроен механический подъемник, называвшийся на местном жаргоне «элеватор», который проходил туннелем под кремлевской стеной. В это же время Дмитровская башня была перестроена под художественно-исторический музей.

В 1920-е годы многие башни кремля оказались без надзора и были заброшены. Особенно сильно пострадала Ивановская башня, где после ликвидации Нижегородской губернской ученой архивной комиссии остались лишь голые стены. Белая и Кладовая башни, в которых хранились архивные материалы различных ведомств, сгорели вместе с архивами. В 1920—1930-е годы, чтобы освободить место под новое строительство, в кремле были разобраны Симеоновская и Успенская церкви и некоторые церкви близ кремля, а также Спасо-Преображенский собор с колокольней и гауптвахта.

В течение 200 лет кремлевские стены стояли без покрытия, подвергались действию атмосферных осадков. Башни, переоборудованные в сугубо утилитарных целях, потеряли образ грозного боевого сооружения. От многократного промерзания кирпичной и белокаменной кладки, ее сильного увлажнения начала отслаиваться облицовка, местами расслоение захватило и глубину каменного массива. В некоторых башнях отделялись целые многотонные фрагменты кладки. Иногда своды, лишенные пят, держались как консоли с выносом по 4,5-5 м только благодаря тому, что кладка их с годами превратилась в сплошной монолит. Количество насыпного грунта, скопившегося за много лет с внутренней стороны стены слоем 8-12 м, достигло 25-30 тысяч кубометров. Деформация ряда участков кремля к середине XX века дошла до катастрофических пределов и угрожала дальнейшему существованию памятника.

Работы по реставрации были начаты осенью 1949 года. Под руководством архитектора И. В. Трофимова кремль был обследован и восстановлен опытный участок стены. С 1951 года научным руководителем и автором проекта реставрации кремля был назначен архитектор С.Л. Агафонов. На протяжении ряда лет шли подготовительные работы: изучались архивные материалы, проводились археологические исследования и точные обмеры, выполнялись зондажи и шурфы, составлялись проекты укрепления и реставрации отдельных первоочередных объектов. Все это дало возможность в 1961 году закончить проект реставрации Нижегородского кремля.

С начала реставрации определилась ее общая направленность. При выборе объектов ежегодных работ учитывались степень аварийности того или иного участка кремля и роль его в общем благоустройстве города. В соответствии с этим были установлены четыре очереди работ. К первой очереди отнесены прясла стен от Коромысловой до Георгиевской башни, выходящие на центральную площадь нагорного района города. Вторая очередь включала стены и башни речного фасада города – от Георгиевской до Тайницкой башни, вся северная сторона кремля за исключением его нижнего, полностью разрушенного участка. В третью очередь входили прясла, расположенные по бровке Почайнского оврага на западной стороне кремля, так как до реставрации здесь было необходимо выполнить большой объем земляных работ. Целенаправленность всех реставрационных мероприятий позволили в основном закончить реставрацию огромного сооружения к 1965 году. После укрепления всех сохранившихся сооружений кремля были начаты работы четвертой очереди. Предстояло восстановить нижнюю часть северной стороны кремля, где стена оказалась разрушенной до уровня земли, а точное местоположение стоявших здесь Борисоглебской и Зачатской башен невозможно было установить без предварительных раскопок. В 1974 году была поставлена на первоначальном месте Борисоглебская башня. В результате кремль был почти полностью реставрирован (за исключением Зачатской башни и примыкающей к ней стен).

В настоящее время на территории Нижегородского кремля нет жилых домов. Нижегородский кремль – это административный и культурный центр города, области и Приволжского федерального округа. Здесь находятся административные сооружения, Кремлевский концертный зал, музеи, выставка военной техники времен Великой Отечественной войны. Кремлевские стены и башни переданы в ведение Нижегородского государственного историко-архитектурного музея-заповедника.

Легенды

Легенда о библиотеке Ивана Грозного. Известно, что Иван Грозный имел замечательную библиотеку древних книг, очень ее берег и любил. И вот когда он собрался в поход на Казань, то ему не захотелось расставаться с любимым книжным собранием, и он повелел взять ее с собой. Но уже на пути, в Нижнем Новгороде, он понял, сколь хлопотным было это предприятие, и решил оставить библиотеку в надежном месте. А что может быть надежнее каменных стен кремля? Вот и велел царь спрятать книги под его башнями. На время, конечно. Но время это растянулось надолго. То царь был занят государственными делами, то личными, то еще чем-то… А там взял, да и преставился. О библиотеке сначала забыли, а когда вспомнили, уже и не было никого в живых, кто бы мог точно указать ее местонахождение. Вот и ищут до сих пор эту библиотеку по всей России. А она в Нижнем! Так, по крайней мере, утверждает легенда.

Легенда о Коромысловой башне. Первая версия – героическая. Во время одного из нашествий в Нижегородские земли, решили татары подойти к городу ночью, незаметно, чтобы захватить его врасплох. И подобрались они уже к самому кремлю, но начинало светать. И какая-то девушка с коромыслом на плечах стала спускаться с кремлевских круч к реке Почайне. Набросились враги на беззащитную девушку, но не тут-то было: раскидала она всех коромыслом, а когда набросились новые полчища, от и их уложила. Долго боролась девушка с недругами, а когда иссякли силы, пала на землю замертво. И сказал тогда вражеский начальник: «Ну, уж если у нижегородцев женщины такой силой обладают, то нам здесь делать нечего». И ушли они обратно подобру-поздорову. А девушку похоронили под башней, которую позже назвали Коромысловой.

Легенда о Коромысловой башне. Другой вариант первой версии – еще более героический. Осадила как-то Нижний Новгород несметная вражья сила. День за днем отбивали нижегородцы тяжелые подступы врага, но начали таять их силы. В городе кончались запасы продовольствия, а главное - не хватало воды. Начали думать защитники о том, что же делать дальше. И тут среди осажденных нашлась одна храбрая девушка. Она вызвалась принести воду из речки Почайны. Рано утром, под покровом тумана спустили ее со стены. Осторожно миновала она татарские патрули, спустилась к Почайне, напилась сама, набрала полные ведра воды и стала подниматься с ними в крутую гору. И были уже близко дружеские руки, готовые подхватить ее, как появился татарский патруль. Враг поднял тревогу. Между татарами и девушкой завязалась ожесточенная схватка, в которой она оборонялась своим коромыслом. Девушка сражалась отчаянно, много татар побила своим коромыслом, но силы были не равны... Храбрость девушки смутила врагов. Они рассуждали так: "Если в этой крепости такие храбрые женщины, что одна из них без оружия побила столько наших воинов, то каковы же должны быть мужчины?" Осаду решили снять. А девушку с почестями похоронили под башней, положив с ней и ведра с коромыслом. С тех пор и зовется та башня Коромысловой.

Легенда о Коромысловой башне. Вторая версия – трагическая. Когда каменщики начали строить кремль, то почему-то работы у них не ладились. И вспомнил тогда один из них про древний обычай, что прежде чем затеять большое строительство должна быть принесена жертва, и ее должен стать первый человек, что поутру появиться у места будущей постройки. На следующий день рано утром отправилась за водой девушка по имени Алена. Взяла она ведра и коромысло, спустилась к речке Почайне, набрала полные ведра воды и стала подниматься с ними на крутую гору. Но только она подошла к строителям, как те схватили ее и заживо замуровали под основанием будущей башни. С тех пор и стала называться башня Коромысловой. А кремль стоит до сих пор…

Легенда о Феде-литвиче. Случилась эта история аж в 1505 году, когда Казанский хан Мухаммед-Эмин с огромным войском татар и ногайцев подступил к самому Нижнему Новгороду и встал прямо на холме против строящегося кремля. Что было делать нижегородцам? Не было у них тогда большого войска, помощи ожидать было не откуда да и оружия тоже не много было. Правда, имелось несколько пушек с ядрами, да вот беда: стрелять из них никто из нижегородцев не умел. А воеводой в ту пору в Нижнем был молодой и сметливый Хабар Симский. И пришла ему в голову смелая мысль: а не предложить ли стрелять из пушек умелым в этом деле пленным литовцам, что как раз сидели в казематах только что построенной Ивановской башни. В обмен на свободу, разумеется. Рискнул Хабар Симский. И не прогадал. Вкатили литовцы пушки на строящуюся стену возле Ивановской башни, а самый умелый из них, Федя-литвич, вызвался пустить в казанцев первое ядро. Да так метко попал, что от шатра самого хана Муххамед-Эмина ничего не осталось. Тут и другие пушки стали палить, сея дикую панику среди врагов. Бежали вражеские полчища от стен Нижнего. А тех литовцев, что помогли отогнать татар да ногайцев, Хабар Симский освободил. Часть из них ушла к себе домой, а часть осталась и поселилась возле Нижнего на крутом берегу Волги. И почти до нашего времени это место называли «панскими холмами».